Почему рождаются больные дети.  Как предотвратить рождение больного ребёнка

Самые распространенные из них комментирует наш эксперт, врач-генетик, кандидат медицинских наук Юлия Коталевская .

Миф первый. Генетическое заболевание - результат плохой наследственности

На самом деле. Теоретически есть у любой супружеской пары. В среднем он равен 5%. В подавляющем большинстве случаев появление на свет ребенка с генетической аномалией - процесс совершенно непредсказуемый. Генный дефект часто возникает спонтанно, с самых первых часов внутриутробной жизни.

Кроме того, каждый из нас является скрытым носителем в среднем пяти . Но для того чтобы этот риск реализовался, нужно встретить человека, у которого есть патологические изменения в том же самом гене. Вероятность такой встречи очень невелика.

Миф второй. Неполноценные дети рождаются от кровнородственных браков

На самом деле. Далеко не всегда. Другое дело, что риск встретить человека с похожей генной мутацией в таком браке гораздо выше: предок-то у мужчины и женщины общий. На языке генетики это называется «эффектом основателя», при котором возрастает вероятность передачи потомству патологически измененных генов. Вот почему такие браки в разных странах мира долгое время были под запретом.

Миф третий. Рождение больного ребенка - следствие пьяного зачатия

На самом деле . И это не так. После зачатия существует относительно безопасный период, в который двигается по внутренним женским половым органам к месту имплантации (прикрепления) к стенке матки и не имеет никакого контакта с кровью матери.

Чего нельзя сказать о дальнейшем периоде беременности, во время которого употреблять спиртное женщине нельзя ни в коем случае. Особенно в период до 12 недель, когда у ребенка формируются все органы и системы.

Миф четвертый. Всему виной - прием лекарств во время беременности

На самом деле . Список лекарственных препаратов тератогенного действия, вызывающих грубые пороки развития плода, невелик. В него входят противоопухолевые, ряд антибиотиков.

К тому же бывают ситуации, когда без приема некоторых лекарств беременной женщине, страдающей каким-либо хроническим заболеванием (щитовидной железы, сердца и т. д.), просто не обойтись. В медицине на сей счет есть золотое правило: если польза от приема препарата превышает вред, принимать его во время беременности можно.

То же относится и к УЗИ плода, которое так боятся делать некоторые беременные женщины. И нередко пропускают действительно серьезную патологию у будущего ребенка. Многолетняя акушерско-гинекологическая практика во всем мире свидетельствует: УЗИ для плода абсолютно безвредно.

Миф пятый. Появление на свет ребенка с генетической аномалией - крест на всем роде

Привести к грубым порокам развития у ребенка во время беременности могут также инфекционные заболевания (краснуха, токсоплазмоз, сифилис, вирус герпеса) и болезни матери (аутоиммунные заболевания, сахарный диабет, эпилепсия, фенилкетонурия, гипотиреоз). На самом деле. Шанс родить здорового ребенка есть даже в тех семьях, где уже было несколько случаев появления на свет неполноценного дитя. Все зависит от типа данного генетического заболевания. Но рассчитать этот риск может только врач-генетик. Вот почему так важно знать генеалогию и медицинскую историю своего рода, а также как можно более тщательно обследовать уже имеющегося в семье больного ребенка. Точное знание его диагноза поможет на этапе планирования следующей беременности оценить риск и предотвратить возможность повторения семейной трагедии.

Существуют также методы пренатальной (внутриутробной) диагностики, когда с помощью исследования околоплодных вод при некоторых заболеваниях можно точно сказать, какого ребенка «носит» под сердцем данная женщина.

Какова реальная опасность рождения нездорового ребенка?
В последние десятилетия в среднем на каждую 1000 родившихся приходится от 35 до 50 детей с теми или иными дефектами. Много ли это? На первый взгляд, не слишком - всего 3,5-5 %. Особенно легко рассуждать на подобную тему абстрактно.

Но стоит взглянуть на этих несчастных детей, как цифры покажутся очень большими. Если не заниматься специальным изучением, много информации, в частности, такой, которая может оказаться полезной, из известных процентов не получим. Поэтому врачи проводят анализ всех случаев рождения неполноценных детей, устанавливают, например, от какой беременности родился ребенок, каков возраст матери, часто ли и помногу ли употребляет муж алкоголь, курит ли мать и многое другое.

Когда сведения проходят подобную обработку, картина становится более однородной. Выясняется, что больший шанс на рождение неполноценного ребенка, у поздно первородящих, у супругов, являющихся кровными родственниками (некоторые религии допускают браки даже между двоюродными братом и сестрой), у лиц с наследственными заболеваниями, но наиболее часто - у людей злоупотребляющих алкоголем, а также у курильщиков. Нездоровый ребенок может родиться и в результате однократного употребления алкоголя в течение суток перед зачатием, однако чаще это является следствием более или менее регулярного пьянства, причем практически неважно, кто пьет, отец или мать.

Из-за того, что от момента зачатия до рождения ребенка проходит в среднем 270 дней, а до выявления уродства еще несколько месяцев, практически невозможно установить точно, сколько было выпито мужем или женой в день зачатия. Иногда даже нельзя установить, выпивали ли они вообще. Отсюда и определенный разнобой в цифрах, характеризующих влияние алкоголя на появление уродств. Одни специалисты утверждают, что не менее 80 % всех врождённых дефектов происходит по вине спиртного, другие называют цифру 70 %. Как бы то ни было, но большая часть всех уродств возникает именно под воздействием этого яда.

Необходимо подчеркнуть - для рождения ребенка с уродствами вовсе не требуется, чтобы мать или отец были хроническими алкоголиками, достаточно однократного употребления. И это страшно, особенно в связи с бытующим еще кое-где обычаем делить на свадьбе «каравай». Собственно, страшно, конечно, не то, что гости вручают молодоженам конверты с деньгами, это, видимо, практичнее и целесообразней, чем обзавестись в один день десятью торшерами. Страшно то, что обычай требует с каждым, кто вручает конверт, выпить. И пусть это не полная рюмка, пусть всего несколько глотков, но ведь гостей сколько...

Помимо алкоголя и курения (их разделить трудно, потому что почти все, употребляющие алкоголь, еще и курят), есть несколько других причин, из-за которых примерно 7 - 10 детей из 1000 рождаются уродливыми. Улучшение условий труда и быта, ужесточение многих норм и предельно допустимых концентраций различных загрязнителей внешней среды, создание широкой сети медико-генетических консультаций, в которых еще до наступления беременности могут сказать, высок ли риск появления врождённых дефектов, приведет к тому, что уже в самое ближайшее будущее об этой части причин можно будет забыть.

Таким образом, нет ничего нереального в предположении, что недалек тот день, когда все дефекты развития будут являться следствием только одной причины - пьянства.

Учёные в своих исследованиях установили, что в 23 семьях хронических алкоголиков беременности закончились таким образом: 15 мертворождений и 8 детей с дефектами развития и различными уродствами, то есть в 100 % случаев та или иная патология.

При специальном изучении проблемы, как надолго алкоголь отравляет организм в плане влияния на будущего ребенка (ибо во всем остальном - разрушении нервных клеток, разрушении печени и т. д. изменения, наносимые алкоголем, пожизненны), было установлено, что в семье хронических алкоголиков нормальные дети могут родиться спустя не менее чем два-три года после полного воздержания родителей от употребления спиртного.

Видео

Двадцать девятого декабря 2012 года в семье протоиерея Александра Войтенко, клирика нашего храма Архангела Михаила в Тропареве и храма великомученика Георгия Победоносца в Семхозе (г. Сергиев Посад), после трех старших сыновей, родилась дочка Дунечка. Одну из наших девочек тоже зовут Евдокия. И я очень радовалась, что в нашем полку любителей этого имени прибыло.

Однажды Нина Васильевна, наша прихожанка и теща отца Александра, спросила меня: «Ну, как твоя Дунечка?». «Ой, прекрасно», – начала, взахлеб, рассказывать я. «А у нашей…». Тогда-то я и узнала, что батюшкина доченька тяжело больна. Помимо синдрома Дауна, у нее еще и порок сердца.

Каждый раз при встрече я спрашивала у Нины Васильевны, как там их Дунечка (к отцу Александру из-за какой-то ложной скромности я подойти стеснялась). И узнавала, что ей сделали операцию. Что она улыбается. Что начала поднимать ножку – а это такой прогресс для нее. Что ее все очень любят – вся семья, весь храм, куда ее возят на службы. И что это такая чудесная, светлая девочка. И почти не плачет! Мы вместе радовались и надеялись на чудо. И верили, что вот еще немного, и всё обязательно наладится.

А потом Дунечка умерла. Ей было всего полтора года. Помню, тогда я восприняла это очень остро, хотя ни разу не видела эту девочку. Прижимала к себе свою Дуняшу и плакала. А в голове всё время крутилось: «Как это возможно? Пережить смерть своего ребенка?! Как вообще после этого можно жить?»

Как это ни цинично звучит, но я очень хотела написать на эту тему статью. Но что могу сказать лично я? Ничего. Ведь что-то говорить родителям, которые похоронили детей, имеет моральное право только человек, прошедший этот путь. Отец Александр к моему удивлению с энтузиазмом согласился, и разговор наш, который заранее представлялся мне очень тяжелым, оказался в итоге совсем другим. Светлым, добрым, дающим надежду и силы. Не только о болезни и смерти, но еще и о жизни, счастье и любви.

«Жизнь ее будет недолгой…»

– У вашей Дунечки был синдром Дауна. Расскажите, какие они, эти детки.

– Врач-генетик сообщила нам после анализа крови на кариотип о наличии в клетках Дунечки лишней хромосомы (что и называется синдромом Дауна). Она рассказала, что такой ребеночек может родиться в любой генетически здоровой семье. Вероятность 1 из 1000. Причем это не зависит ни от вредных привычек, ни от негативных экологических факторов. Это природное отклонение встречается не только у человека, но и у животных.

У многих возможность появления такого ребенка вызывает чувство ужаса. Но когда на практике встретишься с этим, оказывается, что ничего страшного нет. Это родной и живой ребенок. Любимый. Который еще и несет на себе такой большой груз, такой крест.

Из-за лишней хромосомы в каждой клеточке у него особым образом устроены все ткани, весь организм. Он развивается гораздо медленнее, чаще подвержен различным болезням. Любой простой навык требует гораздо большей тренировки и участия со стороны родных. Поэтому, кстати, детки с синдромом могут хорошо развиться именно в семье, а не в интернатах. При этом все, кто имеет опыт общения с детьми с синдромом Дауна, называют их «солнечными». Они, действительно, очень радушные, и проявляется это с младенчества. Очень светлые и благодарные!

Еще до рождения нашей Евдокии в наш Тропаревский храм зашел мужчина и попросил отслужить благодарственный молебен. В его респектабельной семье после двух здоровых детей родился третий – с нежданным синдромом Дауна. В платной клинике, где они рожали, врачи обрушили на них целую атаку и месяц убеждали оставить ребенка в больнице. Сначала родители не могли себе даже представить, как можно отказаться от собственного ребенка! Но под жутким натиском начали сдаваться.

Возвращаясь из больницы, этот мужчина заметил бедную женщину с 12-летней дочкой с синдромом Дауна. И вызвался помочь им донести сумку. Они разговорились, и женщина искренне призналась, что это замечательные дети. Они очень отзывчивые, чувствительные, любящие. И как раз сказала это слово – БЛАГОДАРНЫЕ. Увидев живой опыт этой матери, живого ребенка, он отбросил все сомнения.

Они с женой и малышом счастливо выписались из больницы, окрестили его. И, как он сам сказал: «Испытали радость победы над соблазном». Вот по этому поводу он и просил отслужить молебен.

– А часто предлагают отказаться от подобных деток? Как вообще работает наша медицинская система в таких случаях?

– Сразу хотелось бы сказать, что нет такой юридической процедуры, как отказ от ребенка. Женщина нигде не пишет, что я, мол, отказываюсь и поручаю его заботе государства. Она просто уезжает и бросает свое чадо в больнице, а персонал фиксирует его как подкидыша. Получается, что даже с точки зрения закона – это нонсенс.

В процессе лечения моя жена провела с Евдокией много времени в разных больницах. Наверное, половину Дунечкиной жизни. Всего один или два раза мы столкнулись с врачами старой закалки, советского формирования, которые поднимали вопрос об отказе от ребенка. Мне кажется, что в нашей стране этот момент уже преодолен. В целом мы ощущали доброе отношение. Никакой напряженности и негатива со стороны персонала не было.

Наверное, это наследие советских времен, но у медиков иногда нет мужества реально описать положение дел. Они начинают говорить какие-то общие фразы, не дают комментариев к обследованиям. И я очень благодарен тем врачам, которые говорили всё как есть: «Жизнь ее будет недолгой». Всё! Простые и понятные слова. И мы знали, что должны сделать все, чтобы эта ее недолгая жизнь была счастливой насколько возможно.

В пять месяцев Дунечке провели операцию на сердце. Первое время она хорошо восстанавливалась, а потом стало понятно, что организм угасает. И врач сумел честно сказать, что то, что он назначает – это не лечение, а поддержание жизни. И мы, не обманывая себя, делали всё, чтобы поддержать ее жизнь и облегчить страдания.

Этот момент очень важен. Когда ты находишься в иллюзиях, а врач пытается завуалировать реальность, то будешь действовать неадекватно. Ни в коем случае нельзя скрывать от родителей реальное положение дел. Потому что время – это тоже Божие лекарство. Последние девять месяцев мы знали, что поддерживаем ее хрупкую, неуловимую жизнь. И эти последние Дунечкины девять месяцев под кислородным аппаратом были наполнены жизнью и любовью. Это была, действительно, полнота! Она причащалась каждое воскресенье.

За что или зачем?

– Как меняется жизнь в семье с появлением особого ребенка?

– Когда появляется больной ребеночек или вообще больной человек в семье, конечно же, жизнь очень сильно меняется. Забот намного больше, а время – намного ценнее. Дунечка прожила полтора года. И, как я уже сказал, половину этого времени она провела с мамой в больницах. А есть еще трое старших детей… Все резко переключаются, но понимают – ради чего. И такое переключение не болезненное. Оно очень мобилизует, дисциплинирует. Дети прекрасно понимают, что мама в больнице с малышкой. Они тоже переживают, молятся и по-своему осмысляют, что происходит в нашей семье. Мы ничего от них не скрывали. Им на тот момент было 9, 8 и 2 года. И они очень за это время повзрослели.

И еще один момент мы ощутили… Вокруг Дунечки все очень сплотились. Все неурядицы, несогласия, разногласия ушли на второй план. И общая обстановка в семье стала намного светлее. Потому что уже не до мелочей. Начинает ощущаться важность жизни, начинаешь дорожить тем, чем действительно стоит дорожить.

– Как отнеслись окружающие к появлению Дунечки? И как нужно относиться к таким семьям?

– Могу с уверенностью сказать, что со стороны родственников, близких, знакомых и врачей мы не встретили совершенно никакого неприятия. Наоборот. Мы почувствовали сразу огромную поддержку. Все относятся к больному ребенку с большой любовью. Этот момент отклика любви – он самый естественный и правильный.

Как ни странно звучит, но когда вы сталкиваетесь с этой проблемой (больной ребенок), не нужно из этого делать никакой проблемы. Да, ребеночек вот такой. Тем большего внимания и заботы он достоин, как и говорит Апостол: «Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение» (1 Кор. 12:24). И вот в таком ключе любви и нужно принимать и больного ребеночка, и семью, где есть такой ребенок.

– И всё равно люди, даже пытаясь всё это понять в верном ключе (болезнь ребенка, его смерть), невольно задают себе вопрос: «А за что мне всё это?»

– «За что?» – это стереотипный вопрос, который очень часто возникает в душе человека при любой скорби. Отвечу на него тоже стереотипно. Не «За что?», а скорее «Зачем?». «С какой целью Господь мне попустил это испытание?». «Чего Он от меня хочет в данных обстоятельствах?»

И первоначальный вопрос, повернутый в такую плоскость, становится очень созидательным. Ты начинаешь искать, а главное – находить реальный смысл происходящего, понимать, что Господь поступает с нами по любви. Даже тогда, когда нам трудно и больно.

– Вы для себя ответили на вопрос?

– Сложно дать какой-то один ответ. Конечно же, я благодарю Бога за всё, что мы пережили. И продолжаем переживать. Потому что даже после смерти ребенок остается членом семьи. Общение с ним продолжается, потому что у Бога все живы. После смерти человек не исчезает. Он не уходит в небытие. Он остается членом семьи, который уже завершил свой земной путь, перешел в новое состояние. Это очень ощущается, когда задают вопрос: «А сколько у вас детей?» Я не могу ответить на него за вычетом Дунечки. Я всегда говорю: «Пять» (после смерти Евдокии в семье отца Александра родилась еще дочь Елена).

Когда ребенок уже убит

– Если ранние скрининговые исследования на наличие синдрома у ребенка дают положительный результат, перед родителями становится выбор: рожать или делать аборт? Как вы (как священник и как отец) считаете, стоит ли делать эти ранние исследования?

– Это серьезный и неоднозначный вопрос. Мы изучили довольно много литературы на эту тему. Оказалось, что обследования на ранних сроках беременности чаще всего нацелены на то, чтобы при каких-либо признаках генетических заболеваний навязывать будущей маме аборт. Родители подвергают себя очень серьезному испытанию. Всё же, если у плода и диагностировано какое-то генетическое отклонение – это не на 100 % достоверно. Часто бывают серьезные ошибки. Но выявляется это, как правило, потом. Когда ребенок уже убит.

Более точное исследование на трисомию по 21 паре хромосом (синдром Дауна) – это пункция. И, согласно тому, что мы прочитали, я могу сказать, что это очень опасный тест. Велика вероятность выкидыша. Причем она выше, чем вероятность рождения ребенка с синдромом Дауна. Описано много случаев, когда родители были очень озабочены возможным рождением малыша с такой патологией. И в результате этого теста теряли здорового ребеночка.

Но так как я не врач, то ни в коем случае не беру на себя ответственность кого-то отговаривать. Делать или не делать такие скрининги – это, конечно, личное дело будущих родителей.

– А положительные стороны у такой диагностики есть?

– Конечно! Ранняя диагностика – замечательное достижение медицины. Но только если мы заглядываем внутрь ради будущей жизни, чтобы сделать что-то хорошее. Если же мы заглядываем туда как палачи, когда берем на себя роль судьи, подписывающего смертный приговор: «Так! Этого оставляем, а этого расстреливаем!», то здесь мы, конечно же, превышаем свои полномочия. Это уже не медицина, это убийство человека.

Предположим, увидели у ребенка серьезную патологию. Если она слишком серьезная, то природа сама остановит беременность – выкидыш. В нас это заложено. Это горько, но почти всем, кто много рожает, рано или поздно приходится через это пройти. Если же беременность развивается благополучно, то обнаружение патологии заранее помогает родителям найти специалистов, выбрать специализированную больницу для родов и тем самым, возможно, спасти жизнь своему ребенку.

С другой стороны, нужно быть готовым, что придется окрестить ребеночка сразу. Об этом можно заранее договориться со священником. В крайнем случае Крещение может совершить любой верующий православный мирянин. Для этого нужно взять простую воду, окропить младенца со словами: «Крещается раб Божий (раба Божия) …(имя) , во имя Отца, аминь, и Сына, аминь, и Святого Духа, аминь!» Таинство считается действительным. И если ребенок выжил, то уже в благополучной обстановке священник восполняет таинство, совершая полное чинопоследование.

Нести крест придется всем

– Сейчас у людей существует огромный страх того, что у них может родиться больной ребенок. И мысль: «А если он будет больным, зачем ему мучиться? Может, лучше вообще не рожать? Ради него же…»

– Мне кажется, что этот вопрос – одно из стереотипных заблуждений века сего, скрывающих в себе ложный логический переход. Таких немало. (Например: «Рожать много детей – плодить нищету?») И в этом псевдо-логическом переходе: «Если будет больным, то зачем ему тогда вообще рождаться?» мы уже совершаем преступление. Мы посягаем на жизнь. Так что давайте лучше остановимся на первой половине этой фразы: «А вдруг родится больной ребенок?» И вот это будем анализировать.

Мне вспоминаются слова архимандрита Иоанна (Крестьянкина), обращенные в письме к одной матери: «Задача родительского воспитания – это научить ребенка нести свой крест. Потому что нести крест придется всем». Здесь мы подходим к тому, что абсолютно здоровых людей нет. Но каждый из нас, имея ту или иную болезнь, наслаждается даром жизни, дорожит ею и считает величайшим даром.

Это справедливо в отношении любого человека. Рождается ли он инвалидом или становится им в течение своей жизни… Проживает ли он длинную жизнь или совсем коротенькую… Эта жизнь полная и цельная, независимо от того, сколько она длится. Она – не какое-то таинственное стечение случайностей, а Дар Божий и возможность обрести жизнь вечную. Это и есть ее смысл. И в этом ключе вопрос: «А вдруг родится больной ребенок?» находит некоторое разрешение. Наша задача как родителей, у которых особый ребенок (или обычный ребенок, не важно), – помочь ему войти в вечность, найти свой опыт Богообщения, научить его нести свой крест. А для этого его нужно в первую очередь родить.

– Можете вы дать какие-то советы родителям, у которых в семье окажется особый ребенок? И окружающим их людям?

– Родителям, наверное, – слушать свое сердце. Не только от ума действовать. Хотя и он может сыграть положительную роль. И умом, и сердцем нужно разобраться, что это такое. И, поверьте, вы откроете для себя новый мир. То, что вам, по незнанию, казалось страшным и тягостным, окажется новой, неизведанной, удивительной стороной жизни.

Что касается окружающих… Знаете, я всегда с благодарностью вспоминаю всех, кто просто по-человечески, с пониманием того, что у нас начался особый период жизни, к этому отнесся. Особенно дорога живая любовь и приветливость к больному ребенку. А самое неадекватное отношение – это нечто вроде: «Ой, бедные, как вам не повезло!»

– Стоит ли предлагать помощь и как правильно это делать?

– Если вы сами почувствуете, что чем-то можете помочь, вы эту помощь предложите. Я ощутил очень большую поддержку со стороны всех. Самая важная помощь – по дому и с детьми. У нас всё это взяла на себя моя мама. Спасибо ей огромное. Один знакомый понял, что нам предстоит много медицинских обследований, и подарил страховку в платной клинике. Это нас спасло от очередей. Что касается затрат на лечение, то благодаря квоте всё было бесплатно.

Гораздо важнее денег простая жизненная поддержка, понимание. Я очень благодарен нашему настоятелю отцу Георгию Студенову за то, что он два года не посылал меня на дополнительное образование (это занимает много времени) и снял с меня тогда все дополнительные послушания. Вот это была реальная помощь.

День отпевания как особое торжество

– Вы сами отпевали Дунечку? И что вы можете сказать в утешение родителям, потерявшим своих детей?

– Да, я отпевал ее сам. Вместе с ее крестным, который тоже священник. Мне и до этого приходилось отпевать младенцев. Это всегда особое событие. Всегда вызывают большое уважение матери, которые похоронили своих детей. В них ощущаются слова старца Симеона Богоприимца, сказанные Богородице, когда она принесла младенца в Иерусалимский храм: «Тебе Самой оружие пройдет душу» (Лк. 1:35).

Эта скорбь родителей отражена и в чине младенческого отпевания. Там прямо есть молитва Господу от лица усопшего младенца: «Боже, Боже, призвавый мя, утешение ныне буди дому моему… матере моея утробы прохлади, и ороси сердце отца…» Это очень хорошие, сострадательные слова. Вообще, в этом чине Церковь собрала огромный опыт осмысления смерти младенца, сподобившегося крещения. Он является очень большим утешением для родителей. Ребенок именуется БЛАЖЕННЫМ МЛАДЕНЦЕМ. Там нет прошений о прощении грехов. И по сути, чин этот провозглашает Евангельские слова: «Оставите дети приити ко Мне, таковых бо есть Царствие Божие» (Лк. 18:16).

Да, конечно, потеря ребенка – это огромное горе. Но жизнь не кончается. И это тоже особый опыт. Ты увидел жизнь своего ребенка от начала до конца. Дети – это ведь не наша собственность. Мы приняли его как дар от Бога. И вот сейчас провожаем его к Его Небесному Отцу. День отпевания и погребения Дунечки стал для нас особым торжеством. Не могу сказать, что радостным, но торжеством.

– Часто вспоминаете Дунечку?

– Да, конечно. Знаете, каждый ребенок особый, неповторимый. Но Дунечка была и есть самая любимая. Всеми! Ее очень все любили! Дети до сих пор проявляют ласку и какую-то особенную любовь: «А вот это Дунечкина игрушка, а вот это Дунечкино платьице…» Потом у нас родилась Леночка, но она ни в коем случае не заменила Дуню. Это совершенно другой человечек.

Да, жизнь Дунечки была недолгой. Но она была очень интересной и насыщенной. И хотя физическое развитие проходило медленнее, чем у обычных детей, у нее были какие-то свои любимые игрушки, особые предпочтения к цветам. Она, например, очень любила белые кустовые хризантемы. Поэтому к ней на могилку мы всегда приносим именно эти цветы.

Было очень много счастливых минут. Да, мы переживали, когда ей было плохо. Но очень радовались достижениям. Не нужно думать, что это был сплошной мрак. Наоборот, это была очень яркая и светлая жизнь. И я благодарен Богу за то, что Он нам ее подарил.

И знаете, когда ребеночек уже приближается к смерти, у него становится такой мудрый взгляд! Он становится взрослее, чем мы, его родители. Потому что он приобретает опыт, который мы еще не пережили.

– Почему Бог не совершил чуда?

– Чудо – это же не только продление жизни. В Евангелии Господь прямо говорит: «Много вдов было в Израиле… и ни к одной из них не был послан Илия, а только ко вдове в Сарепту Сидонскую» (Лк. 4:25-26). Христос показал Свою власть над болезнью, над смертью, Христос победил смерть Своим Воскресением, но Он не отменил смерть. Смерть остается для нас дверью, через которую мы выходим из этой жизни и входим в жизнь вечную.

Лично я отношусь к самому дару жизни, как к чуду. И считаю, что этого чуда больше, чем достаточно.

Рождение больного малыша – всегда горе для семьи. Но еще горше матери слышать обвинения, мол, сама виновата, ведь современные позволяют узнать о проблемах еще до родов. А почти любая новостная статья, где фигурирует ребенок, появившийся на свет инвалидом (особенно, умственно отсталым), привлекает «доброжелателей», советующих держать подальше «таких» детей от «нормальных». Яркий пример – история девочки Маши, которая страдает синдромом Дауна. Из-за нее . И хотя ситуация неоднозначная, ведь Маша не была учащейся класса, для которого делали альбом, все-таки отношение к особым детям налицо.

Позвольте привести немного статистики по синдрому Дауна.

– Шанс обнаружить во время планового скрининга (УЗИ , анализы крови) признаки синдрома у плода до 22-ой недели развития составляет от 60% до 90%.
– Больше 90% женщин, получив подтверждение диагноза, идут на аборт.
– В России в год на свет появляется 2,5 тысячи малышей с трисомией по 21-й хромосоме. В 85% случаях родители оставляют таких детей в роддоме.

: «Родители, принимающие решение о рождении «особого» ребенка, делятся на два типа. Одни делают это в более зрелом возрасте, прекрасно понимая, на что идут, и здраво оценивая финансовое положение семьи, свои силы и возможности. Вторые, чаще всего более юные, руководствуются скорее эмоциями, совершенно не имея представления о том, что ждет их после рождения долгожданного малыша.

У каждой позиции есть свои плюсы и минусы: прочно стоящие на ногах родители имеют четкий план, зато у «спонтанных» родителей чаще получается что-то, просто потому, что они не знают, что это невозможно. Но все родители "особых" детей так или иначе меняют отношение общества к ним – через родственников, друзей и знакомых. Оно уже лучше, чем было двадцать, и десять лет назад, хотя со стороны может показаться, что почти ничего не изменилось».

Эти цифры относятся только к одной болезни, название которой у всех на слуху. А ведь есть еще дети с ДЦП, часто полученным в результате родовой травмы или недоношенности, дети с различными расстройствами аутистического спектра, которые далеко не всегда проявляются в первый год жизни малыша, дети с умственной отсталостью и еще с множеством дефектов физического и психического развития. Но вернемся к синдрому Дауна, взятого в качестве яркого примера, и посмотрим на статистику под другим углом.

«Пусть рожают и воспитывают, только подальше от меня и моих детей»

Минимум в 10% случаев проблема во время беременности остается незамеченной. Успокоенные ложноотрицательным результатам родители не делают углубленные обследования, и патология обнаруживается уже на поздних сроках или после родов. И тогда уже приходится выбирать не между абортом и сохранением беременности, а между воспитанием больного ребенка, его лечением и отказом от малыша. Немногие находят в себе силы отказаться от большинства планов и надежд и фактически посвятить жизнь реабилитации инвалида в обществе, которое инвалидов не принимает. Показательна облетевшая интернет новость о том, что .

Во время загрузки произошла ошибка.

Почему не решаются прервать беременность те, кому генетические исследования точно подтвердили диагноз? Кто-то не приемлет для себя убийства нерожденного ребенка. Кто-то готов любить долгожданного малыша любым, каким бы он ни появился на свет. Кто-то надеется на чудо… Никто, кроме самой женщины, не имеет права решать, делать ей аборт или рожать. Никто не имеет права заставить ее написать отказ от тяжелобольного ребенка или взвалить на себя все тяготы его воспитания без гарантии успеха. И никто не смеет упрекать ее ни в одном из этих решений.

«Да пусть рожают и воспитывают, кого хотят, только подальше от меня и моих детей!» – прозвучит со всех сторон. – «Я имею право не слушать их крики и не любоваться на слюни и сопли в кафе, на улице, в метро. И вообще, они непредсказуемые – вдруг кинутся?» Желающих отправить в резервацию или хотя бы в закрытые интернаты детей с ментальными расстройствами или не соответствующих каким-то эстетическим нормам, увы, очень много. И если на улице они обычно только брезгливо косятся, уводят с площадки своих малышей или просто пересаживаются подальше, то в Интернете позволяют себе выражать недовольство очень и очень громко. Как по поводу еще одного недавнего случая, когда .

И это только те истории, которые попали в интернет, а потому о них узнали люди. Сколько на самом деле тех, до кого никому нет дела?

«Моему "особому" сыну 6 лет, и я не представляю себе жизнь без него»

На самом деле родители больных детей сами нередко ограничивают свой круг общения, замыкаясь среди таких же семей, где не надо никому ничего объяснять или доказывать, ни перед кем оправдываться. Они со временем учатся жить с этим, улыбаться, искать – и находить – радость в разных мелочах, многим кажущимися незначительными или глупыми. Не строить далеко идущих планов, а жить сегодняшним днем. Стараться не думать и не говорить о проблемах, а просто раз за разом решать их. Так легче. Легче не впасть в отчаяние, не свихнуться от неравнозначности прикладываемых усилий и результатов.

Но во многом подобный эскапизм – защитная реакция от агрессии да и просто неделикатности общества, не желающего принимать тех, кто не вписывается в рамки условной нормы. Многим таким мамам нужна помощь психолога, да и просто поддержка окружающих, потому что когда раз за разом наталкиваешься на неприятие другими людьми, буквально опускаются руки.

Ольга, мама «особенного» ребенка : «До уровня многих европейских стран нам еще далеко – помню, как поразил меня дом для молодых инвалидов в Финляндии, куда я попала после волонтерской поездки в один весьма благополучный по российским меркам дом-интернат для детей-инвалидов. Поразил даже не столько налаженным бытом, ремонтом, уютом, сколько отношением персонала. Когда я задала директору вопрос "Как часто у вас родители отказываются от ребенка-инвалида?", она просто не поняла меня. "Что значит отказаться? – спросила она. – Это же их ребенок".

Быть родителем "особого ребенка" нелегко. Мне время от времени говорят, что я сильная, что я герой и мною восхищаются. Это здорово поддерживает, но, поверьте, в жизни с «особым» ребенком нет никакого героизма – у нас с его отцом просто нет другого выхода. Моему "особому" сыну шесть лет, и я уже не представляю себе жизнь без него, но до сих пор не знаю ответ на вопрос, "рожать ли заведомо больного ребенка". В нашей стране быть родителем такого малыша означает – все время бороться, часто с ощущением, что ты пытаешься лбом пробить стену с надеждой, что однажды она рухнет».

Больные дети, независимо от коэффициента их интеллекта, вполне могут быть счастливы – если дать им шанс родиться и жить в семье. Родители, воспитывающие больных детей, могут перестать убегать в свою, менее беспросветную, реальность – если общество перестанет клеймить их за то, что их ребенок не такой, как остальные.

Я бы хотела, чтобы это письмо прочитали все женщины, которые собираются становиться матерями. Ведь ни для кого не секрет, что количество врожденных патологий у новорожденных сегодня довольно значительно.

ДЦП - результат внутриутробного энцефалита

Среди этих патологий - детский церебральный паралич (ДЦП). Несмотря на все успехи современных методов лечения, ДЦП - это в большинстве случаев инвалидность у ребенка и страшная моральная травма у родителей. А можно ли что-то сделать, чтобы наверняка родить здорового ребенка?

Я отвечу: да, возможно. Всякая беременная женщина может родить дитя, избавленное не только от ДЦП, но даже от ангины. Но только в том случае, если будущая мама сумеет разобраться в законах внутриутробного роста и созревания плода.

Итак, отчего рождается ребенок, больной ДЦП? От того, что он переносит внутриутробную мозговую инфекцию - (воспаление мозговых оболочек) или (воспаление мозгового вещества). Последствиями этих тяжелых заболеваний у детей и взрослых являются поражения центральной нервной системы, подобные ДЦП.

Насколько же тяжелее страдает мозг плода, еще не завершивший своего развития! Его внутриутробное воспаление приводит к еще более тяжелым расстройствам, в результате которых мы имеем все симптомы ДЦП: паралич конечностей, нарушение речи, отставание интеллекта. На беду нашу внутриутробный энцефалит, как и любое другое заболевание плода, проходит незаметно для матери и наблюдающего ее врача. Отчего же это происходит?

От болезни матери плод не защищен

Беременная женщина заболела ангиной, воспалением легких. Что означает ее заболевание? А то, что организм матери чрезвычайно зашлакован недоокисленными, не удаленными из организма конечными продуктами обмена веществ (слизь, гной и т.п.). При насморке они выделяются из организма через нос, при - через бронхи, при ангине от них страдают глоточные миндалины. Они проникают и в общий круг кровообращения, а оттуда, преодолевая плацентарный барьер, в кровь пупочной артерии, которая кормит и поит будущего ребенка.

Если плод получает кровь, содержащую токсины гноя (путресцин, кадаверин, птомаины и др.) и, к тому же, лекарства, которыми беременная лечит, скажем, удивительно ли, что эти токсины, попадая в организм будущего ребенка, вызывают те же болезни, которыми болеют взрослые люди. А дальше эти яды (лекарства) проникают туда, где слабее иммунный клеточный барьер плода, вызывая воспалительный или дегенеративный процесс в этой ткани. Если таким органом оказывается мозг - мы имеем ДЦП или эпилепсию после рождения, если печень, то гепатит, почки - пиэлонефрит (после первой же ангины), сердце - врожденный или приобретенный после рождения ревматический порок. Если страдают легкие, то у родившегося ребенка бесконечный кашель и ОРЗ, потом бронхиальная . Если кожа, то аллергические диатезы (чаще пищевые), а у взрослых - , экземы.

Зашлакованность хуже болезни

Но бывает и так, что женщина в период беременности ни разу не болела, а плод в ее утробе, тем не менее, мог перенести любую из этих болезней или несколько вместе.

Почему? Потому что молодая женщина в расцвете сил (то есть с активной эндокринной системой) свои болезни компенсирует, а это даже хуже, чем болеть. Шлаки, не имея выхода, остаются в организме: мокрота не откашливается, гной из придаточных пазух носа не выходит. Они наводняют кровь, и этой кровью вместе с гнойными ядами питается плод. Вот откуда большинство патологий новорожденных!

Но почему же болеют мамы? Почему ткани у них зашлакованы?

Физиологически непригодная пища

Состав тканей человека зависит от того, какую пищу он принимает внутрь своего организма и включает в тканевый обмен. Среди всего разнообразия вкусной еды, которую мы готовим и едим, очень много продуктов, физиологически непригодных для человека. К нефизиологичным для человека продуктам питания в первую очередь относятся чужеродные белковые продукты - то есть мясные и в меньшей степени молочные продукты, а также все неправильные сочетания этих продуктов с зерновыми, фруктами, сахаром и т.д.